![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
firecutter
В продолжение темы.
Итак, я неправ и потому виновен.
В представлении многих людей, далёких от христианства, Бог — это манипулятор уровня «бог», добивающийся покорности людей посредством различных уловок, в числе которых чувство вины не последнее. Оставим в стороне вопрос, зачем это нужно Богу (ибо Ему оно не нужно), отметим только, что как правило под этим соусом пытаются добиться покорности граждан люди, имеющие власть, дескать, мы тут Богом поставлены, а посему имеем право безнаказанно творить, что нам вздумается, а вас, недовольных, покарает Бог за ваше недовольство (если вы не виновны ни в чём другом). Руками наших карательных органов. Нечистые власти вообще хорошо умеют пользоваться совестью граждан и свободой этой совести.
Чувство вины подспудно есть в каждом. Если вы когда-нибудь общались с человеком, подвергшимся жестокому и бессмысленному насилию, вы наверняка слышали от него о чувстве вины. Может быть это я что-то неправильно сделал, что террористы покалечили меня, когда я был заложником? Может быть меня изнасиловали потому что я была в слишком короткой юбке? Особенно тяжело насилие в семье: ведь родные же люди, ведь не будут же просто так! Потому что если просто так, если без причины, если по прихоти и по собственной злой воле, значит нет в мире ничего определённого, стабильного, честного и чистого, любой встречный может обернуться монстром и посланцем сатаны и спасения нет нигде, даже дома. И ещё одно распространённое: «как же это могло случиться именно со мной?». Любое несчастье всегда продолжается поиском виноватого. Всегда должен быть кто-то виноват. И если вина окружающих переворачивает с ног на голову весь твой мир, виноватым ты начинаешь чувствовать самого себя. В общем, грешен аз есмь… Житие мое!.. Ну или как вариант: «А чо это всё я виноват? Да пошли вы все! Отныне я всегда прав, и это не обсуждается!» — и человек сам становится монстром.
Но что же даёт мне христианство, когда я ощущаю себя грешным, т. е. глобально виновным?
С точки зрения чувств ничего. То есть на первый взгляд вроде бы спектр даров наоборот необычайно широк: от вериг и столпов до прославительных танцев на улице, но на поверку всё это лишь погоня за ощущениями: что только не сделает человек, чтобы наконец заглушить это чрезвычайно дискомфортное чувства вины. Но чувства сменяются, человек всё равно не сможет поддерживать этот эмоциональный позитив (или наоборот негатив) всю жизнь, рано или поздно либо надоест, либо батарейка сядет, либо умрёт от антисанитарии.
То есть поначалу действительно могут (и будут) решаться некоторые проблемы, как то вдруг «завяжет» и присмиреет муж, выплатят вовремя зарплату и улыбнётся благосклонно жестокий родитель. Ибо всякий раз, когда где-либо рождается Христос, там вдруг возникает мир на земле и в человеках благоволение. Но это ненадолго, потому как ангельский хор вернётся на небо, волхвы к своему аятолле, и надо будет собирать манатки и быстро дёргать в какой-нибудь египет (причём вовсе не в турпоездку). То есть напряжение психологическое, конечно, на время ослабевает, но потом может возобновиться, да ещё с возросшей силой. К тому же приправленное обидой: «Ну как же так, Бог, Ты же обещал!»
Христианство даёт совершенно другое: прощение. А чувства, если надо, идут к нему бонусом. То есть, идти ко Христу только за эмоциями бесполезно. Идти — только за прощением.
Осталось только выяснить, что это такое: прощение.
Здесь надо будет опять спуститься в психологию, дабы применить метод «от противного». Совсем ещё недавно самым распространённым советом жертвам насилия было: а ты прости его (их), и всё наладится (сейчас, кажется, наоборот советуют идти и устроить разборку конкретно). Жертва послушно делала некие усилия, частенько даже свечки в церкви ставила и заучивала строчки Матфея 18:21-22 (сколько раз прощать брату согрешающему) и особенно Матфея 6:14-15, как грозное дополнение к молитве «Отче наш» (не будете прощать другим — и Бог вам не простит, атата!). Предполагается, что «прости» это приди с подарком и ласковым словом и забудь всё причинённое тебе зло, и пусть он забудет тоже. Все эти советы и усилия эффективны, может быть, с психологической точки зрения (хотя не всегда), но абсолютно бесполезны глобально. Тем, что я поставлю свечку или пойду обниму насильника, я проблему не решу. Проблема может быть решена только при наличии некоего встречного движения. Ибо она не только моя. Да она и вовсе не моя. Грех в первую очередь проблема того, кто грешит, а не того, кто прощает или не прощает.
Попробую объяснить. Бог простил нас на кресте — так. Всех ли или не всех поголовно и безусловно, или только неких «избранных» — в данном случае не суть важно. Важно, что прощение таки произошло, с этим никто из христиан, как мне кажется, спорить не будет. Но вернулся ли хоть один прощённый в Эдемский сад?
Из этого вопроса, который я, пожалуй, оставлю без ответа, можно сделать один вывод: грех необратим. Следовательно выход из ситуации может быть только один: прощение тоже должно быть необратимо, а значит прощённый должен научиться жить в прощении. Иначе прощение «не считается». Прощая брата «до седьмижды семидесяти раз», я только даю ему шанс на исправление, но не исправляю его. И целуя насильника в уста, я ничего доброго ему не делаю, если он не понял, что натворил и не пошёл под положенное наказание.
Прощение не восстанавливает исходное состояние, а устанавливает статус-кво. Его оборотная сторона: «иди и больше не греши». Без неё оно не имеет силы. Поэтому прощение нас Богом это не только Его проблема, но и наша. Даже не столько Его, сколько наша.
Что это значит в человеческом понимании? Это значит лишь то, что я должен постараться не дать волю гневу. Я сам всё равно ничего не сделаю с насильником, ибо он достоин смерти, а у меня нет права приговаривать его к ней и исполнять приговор, ибо этим я лишь дополнительный грех на себя возьму. Первая и главная составляющая прощения: «гневаясь не согрешайте» (Еф. 4:26), вторая, подобная ей: «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу [Божию]. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь.» (Рим. 12:19). А Бог простил это не значит «забыл» или «отменил наказание», а значит дал шанс идти дальше и не грешить. Хотя как начальник мироустройства Он частенько и «забывает» и отменяет наказание, но это Его добрая воля на каждый конкретный случай.
Психолог, посылающий изнасилованную женщину к священнику дабы «научиться прощать по-христиански», делает бессмысленный поступок, ибо она уже простила насильника, раз он до сих пор жив и на свободе. Ей бы теперь себя простить, ведь она в таком состоянии не свободна да и почти не жива… Отправлять её на задушевный разговор к насильнику столь же бессмысленно, он её слушать не будет, да и посмеётся ещё.
Но возвратимся к прощению на кресте. Оно, как я уже говорил ранее, дано не ради ощущений, а ради определения пресловутого статус-кво. То есть, я, будучи прощённым, не стал невиновным, а просто увидел своё место в картине мироздания и оценил его по достоинству. Теперь моя задача: вот на этом самом месте — жить. В Эдем я уже не вернусь — факт. Значит жить буду на земле, на той, что имею и с тем, что имею. Стараясь не мстить за себя, ибо какие ж мы прощённые, если мстим (это к продолжению молитвы «Отче наш» в Ев. Матфея). Хотя бы для начала. С перспективой «будьте святы как Я свят».
Итак, я неправ и потому виновен.
В представлении многих людей, далёких от христианства, Бог — это манипулятор уровня «бог», добивающийся покорности людей посредством различных уловок, в числе которых чувство вины не последнее. Оставим в стороне вопрос, зачем это нужно Богу (ибо Ему оно не нужно), отметим только, что как правило под этим соусом пытаются добиться покорности граждан люди, имеющие власть, дескать, мы тут Богом поставлены, а посему имеем право безнаказанно творить, что нам вздумается, а вас, недовольных, покарает Бог за ваше недовольство (если вы не виновны ни в чём другом). Руками наших карательных органов. Нечистые власти вообще хорошо умеют пользоваться совестью граждан и свободой этой совести.
Чувство вины подспудно есть в каждом. Если вы когда-нибудь общались с человеком, подвергшимся жестокому и бессмысленному насилию, вы наверняка слышали от него о чувстве вины. Может быть это я что-то неправильно сделал, что террористы покалечили меня, когда я был заложником? Может быть меня изнасиловали потому что я была в слишком короткой юбке? Особенно тяжело насилие в семье: ведь родные же люди, ведь не будут же просто так! Потому что если просто так, если без причины, если по прихоти и по собственной злой воле, значит нет в мире ничего определённого, стабильного, честного и чистого, любой встречный может обернуться монстром и посланцем сатаны и спасения нет нигде, даже дома. И ещё одно распространённое: «как же это могло случиться именно со мной?». Любое несчастье всегда продолжается поиском виноватого. Всегда должен быть кто-то виноват. И если вина окружающих переворачивает с ног на голову весь твой мир, виноватым ты начинаешь чувствовать самого себя. В общем, грешен аз есмь… Житие мое!.. Ну или как вариант: «А чо это всё я виноват? Да пошли вы все! Отныне я всегда прав, и это не обсуждается!» — и человек сам становится монстром.
Но что же даёт мне христианство, когда я ощущаю себя грешным, т. е. глобально виновным?
С точки зрения чувств ничего. То есть на первый взгляд вроде бы спектр даров наоборот необычайно широк: от вериг и столпов до прославительных танцев на улице, но на поверку всё это лишь погоня за ощущениями: что только не сделает человек, чтобы наконец заглушить это чрезвычайно дискомфортное чувства вины. Но чувства сменяются, человек всё равно не сможет поддерживать этот эмоциональный позитив (или наоборот негатив) всю жизнь, рано или поздно либо надоест, либо батарейка сядет, либо умрёт от антисанитарии.
То есть поначалу действительно могут (и будут) решаться некоторые проблемы, как то вдруг «завяжет» и присмиреет муж, выплатят вовремя зарплату и улыбнётся благосклонно жестокий родитель. Ибо всякий раз, когда где-либо рождается Христос, там вдруг возникает мир на земле и в человеках благоволение. Но это ненадолго, потому как ангельский хор вернётся на небо, волхвы к своему аятолле, и надо будет собирать манатки и быстро дёргать в какой-нибудь египет (причём вовсе не в турпоездку). То есть напряжение психологическое, конечно, на время ослабевает, но потом может возобновиться, да ещё с возросшей силой. К тому же приправленное обидой: «Ну как же так, Бог, Ты же обещал!»
Христианство даёт совершенно другое: прощение. А чувства, если надо, идут к нему бонусом. То есть, идти ко Христу только за эмоциями бесполезно. Идти — только за прощением.
Осталось только выяснить, что это такое: прощение.
Здесь надо будет опять спуститься в психологию, дабы применить метод «от противного». Совсем ещё недавно самым распространённым советом жертвам насилия было: а ты прости его (их), и всё наладится (сейчас, кажется, наоборот советуют идти и устроить разборку конкретно). Жертва послушно делала некие усилия, частенько даже свечки в церкви ставила и заучивала строчки Матфея 18:21-22 (сколько раз прощать брату согрешающему) и особенно Матфея 6:14-15, как грозное дополнение к молитве «Отче наш» (не будете прощать другим — и Бог вам не простит, атата!). Предполагается, что «прости» это приди с подарком и ласковым словом и забудь всё причинённое тебе зло, и пусть он забудет тоже. Все эти советы и усилия эффективны, может быть, с психологической точки зрения (хотя не всегда), но абсолютно бесполезны глобально. Тем, что я поставлю свечку или пойду обниму насильника, я проблему не решу. Проблема может быть решена только при наличии некоего встречного движения. Ибо она не только моя. Да она и вовсе не моя. Грех в первую очередь проблема того, кто грешит, а не того, кто прощает или не прощает.
Попробую объяснить. Бог простил нас на кресте — так. Всех ли или не всех поголовно и безусловно, или только неких «избранных» — в данном случае не суть важно. Важно, что прощение таки произошло, с этим никто из христиан, как мне кажется, спорить не будет. Но вернулся ли хоть один прощённый в Эдемский сад?
Из этого вопроса, который я, пожалуй, оставлю без ответа, можно сделать один вывод: грех необратим. Следовательно выход из ситуации может быть только один: прощение тоже должно быть необратимо, а значит прощённый должен научиться жить в прощении. Иначе прощение «не считается». Прощая брата «до седьмижды семидесяти раз», я только даю ему шанс на исправление, но не исправляю его. И целуя насильника в уста, я ничего доброго ему не делаю, если он не понял, что натворил и не пошёл под положенное наказание.
Прощение не восстанавливает исходное состояние, а устанавливает статус-кво. Его оборотная сторона: «иди и больше не греши». Без неё оно не имеет силы. Поэтому прощение нас Богом это не только Его проблема, но и наша. Даже не столько Его, сколько наша.
Что это значит в человеческом понимании? Это значит лишь то, что я должен постараться не дать волю гневу. Я сам всё равно ничего не сделаю с насильником, ибо он достоин смерти, а у меня нет права приговаривать его к ней и исполнять приговор, ибо этим я лишь дополнительный грех на себя возьму. Первая и главная составляющая прощения: «гневаясь не согрешайте» (Еф. 4:26), вторая, подобная ей: «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу [Божию]. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь.» (Рим. 12:19). А Бог простил это не значит «забыл» или «отменил наказание», а значит дал шанс идти дальше и не грешить. Хотя как начальник мироустройства Он частенько и «забывает» и отменяет наказание, но это Его добрая воля на каждый конкретный случай.
Психолог, посылающий изнасилованную женщину к священнику дабы «научиться прощать по-христиански», делает бессмысленный поступок, ибо она уже простила насильника, раз он до сих пор жив и на свободе. Ей бы теперь себя простить, ведь она в таком состоянии не свободна да и почти не жива… Отправлять её на задушевный разговор к насильнику столь же бессмысленно, он её слушать не будет, да и посмеётся ещё.
Но возвратимся к прощению на кресте. Оно, как я уже говорил ранее, дано не ради ощущений, а ради определения пресловутого статус-кво. То есть, я, будучи прощённым, не стал невиновным, а просто увидел своё место в картине мироздания и оценил его по достоинству. Теперь моя задача: вот на этом самом месте — жить. В Эдем я уже не вернусь — факт. Значит жить буду на земле, на той, что имею и с тем, что имею. Стараясь не мстить за себя, ибо какие ж мы прощённые, если мстим (это к продолжению молитвы «Отче наш» в Ев. Матфея). Хотя бы для начала. С перспективой «будьте святы как Я свят».
