Грустный день

Вечерю я сегодня позорно пропустил. Опять заболел. Голова как чугунок, горло болит. Ещё вчера понял, что добра сегодня не будет, но крепился.
( Далее совершенно неинтересный лытдыбр )

Воля

«Потом приходит с ними Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там. И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбеть и тосковать. Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною. И, отойдя немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты. И приходит к ученикам и находит их спящими, и говорит Петру: так ли не могли вы один час бодрствовать со Мною? бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна. Еще, отойдя в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя.»
(Матф.26:36-42)
Да будет воля Твоя — одни из самых трудных слов для человеческого понимания.
То есть, сказать их нетрудно. Даже легко.
Трудно сделать. Даже невозможно.
Не буду и сравнивать с трудом Христа, у Которого даже пот во время этой молитвы был, как капли крови. Иногда говорят, что это человеческая сущность Его сопротивлялась предстоящей смерти. Не знаю, мне не приходилось видеть идущих на смерть. Но я скорее склонен думать, что это так плоть реагировала не на предстоящую смерть, а на реальный груз, давивший на Него в то время. Потому что Он на тот момент оставался один в мире. «Для чего Ты Меня оставил?» — вот самый трагический момент, мысли о котором выжимали кровь. То, для чего Он был оставлен, человеку было не под силу.
Однако, воля — Твоя.
А возможна была чья-то ещё?
Мы в своей жизни так часто стоим перед выбором и тренируем волю, что переносим ситуацию того вечера на себя. «Ну, я бы отказался», — думал я, когда читал эти слова в первый раз. И во второй. И Бог знает в какой. Пока не понял, что я могу воображать себя выбирающим сколько угодно, но Христос не таков, как я.
Христос не выбирал, идти Ему на крест, или не идти, пить чашу или не пить.
Он просил!
Если можно...
Он не рассуждал о возможности и последствиях выбора того или иного действия. Он просто просил, как может просить любой сын у любого отца. Без всякой надежды, конечно, потому что воля Отца не в том, чтобы облегчить долю Сына, а в том, чтобы Сын прошёл путь до конца и спас любимое творение — человека.
Мог Он или не мог — так вопрос вообще нельзя ставить, потому что ситуация находится за пределами категории возможности. Бог не занимается выборами и гаданием, Он творит. Творит землю и небо, людей, творит спасение. Он — Творец, вот в этом всё дело.
Подойдите к любому художнику и спросите его, выбирает ли он движения кисти из множества возможных для того, чтобы сделать свою картину? Художник вас не поймёт. Писатель не поймёт вас, если вы будете говорить с ним о выборе букв.
Так же и Господь. Отец, Сын, Дух Святой — творит, а не выбирает. Выбирать можно из чего-то уже сделанного, но до Бога никто ничего не делал.
Поэтому — Его воля.
А у нас уже — выбор, ибо Им всё сотворено.
Хотя что можно выбрать между жизнью и смертью?