firecutter | Вопль ханжи

Поначалу я хотел сравнить его с Мураками. ~~Не со всеми сразу, а с одним читанным когда-то Харуки~~. Некоторое сходство действительно есть, как в любом эпосе, а уж городской-то, времён типовой застройки, и вовсе почти такой же типовой, как та застройка. Потом увидел разницу, причём существенную. Если герои Мураками имели привычку разговаривать со своими пенисами, то у Яна Леона Вишневского (а это всё о нём) пенисы не имеют интеллекта, а используются в основном, как демонстрационный материал. Причём, насколько я могу судить, куда более эффективно, чем в разговорах Мураками. Хотя что тут удивительного, или мы не помним, для чего сей предмет был Богом задуман? Поэтому параллель с Мураками я отвёл сразу. И подумал о Ремарке.

Тут скажу пару слов (ремарку!) о Ремарке. Говорят, в Европе его уже забыли (может быть на волне этого беспамятства и всплывают Вишневские?) В России он кое-где ещё пылится на полках, вызывая сочетанием имён на обложке лёгкий когнитивный диссонанс у потомков своих читателей. Так всё-таки Эрих или всё-таки Мария? Но потомки вряд ли пойдут по следам своих предков: ещё одно-два поколения, и разница между эрихом и марией будет окончательно стёрта, и дети будут получаться путём генной инженерии из клеток родителей №1 и №2, а имена будут выбирать сами себе какие заблагорассудится (вспоминается неожиданно-пророческий Вадим Шефнер с его «никак не могу привыкнуть к вашим женским отчествам»). А уж написанное то ли Эрихом, то ли Марией, и вовсе не взволнует: там где они на пару рассказывали одну душещипательную историю, любой современный Вишневский расскажет их два десятка, да в таких подробностях, какие Эриху в присутствии Марии даже вспоминать было бы неудобно. А ведь в этом сочетании имён (Эрих-Мария) и содержится та самая гармония, на которой зиждется всё его творчество: брутальность мужской дружбы, скреплённой алкоголем, помноженная на сентиментальность и нежность дружбы между мужчиной и женщиной, не нуждающейся ни в каких цементах. И отдельно об алкоголе. Ума не приложу, как без такого количества спиртного обходились романтические герои литературы века девятнадцатого. Не говорите мне про грубость реалий жизни: тот же Базаров мог спокойно резать лягушек в здравом уме и трезвой памяти, а герои Ремерка или Хемингуэя чуть что — сразу в бочонок с виски, чтоб забыть. Измельчали романтики к двадцатому веку... А ведь только так и можно стать прожжёным циником: когда тебя, проспиртованного романтика, исполосует молниями твоих чувств. Базаров циником только притворялся.

Вишневский наверняка читал Ремарка. Алкоголь — вчерашний день, им можно удивить и шокировать выходцев из века девятнадцатого. Нас ли, уверенно шагающих в двадцать первый? И алкоголь ушёл на второй план (вместе с планом, кстати, ибо Кастанеда тоже пройден), уступив роль средства, скрепляющего сюжетные линии, сперме. В конце концов, дедушка Фройд считал, что эта субстанция вообще является главным элементом человеческого существа, направляющим все его помыслы и стремления, а следовательно и скрепляющим всё содержимое сознания.

Я, конечно, ханжа. Разве, спросите вы, в нашей жизни нет пенисов и спермы? Разве размышления о таких вещах не имеют места в наших головах? Да ты, критег, видно, сам на этой теме сдвинут, раз замечаешь в нашей литературе только вот это и не замечаешь прекрасности и трагичности описанных в ней жизней?

Да нет, я заметил всё, и прекрасность, и трагичность. Я даже понял основной месседж автора, вполне здравый, с которым полностью согласен: потерю любимого человека невозможно компенсировать оральным сексом с человеком нелюбимым. И никакая прилагаемая к упомянутому сексу романтика тут не поможет: ни аромат французского парфюма, ни классическая музыка, ни игривая переписка с помощью мессенджера ICQ (которому «Одиночество в сети» сделало неплохую рекламу, а то кто бы его знал ещё тогда). Любовь не в этих плоскостях обитает. И не в этих объёмах. А где? Этого и Ремарк не знал...

Да я бы и не замечал ничего, если б автор не подсовывал мне старательно то минет в аудитории, то парочку, сосредоточенно совокупляющуюся на развалинах старой церкви во время жестокой бомбёжки Дрездена то ли англичанами, то ли американцами (Это уже из «Бикини» того же автора). Я стыдливо отворачивался, а мне следом утренний секс под классическую музыку (причём с партитурой) и секс анальный с дочкой владельца пекарни за углом. Но я не умею читать с закрытыми глазами.

Но ведь читают же уж почти двести лет Пушкина, несмотря на то, что тот не подглядывал за Онегиным в момент мастурбации (а чем заниматься в деревне скучающему денди, не имеющему пристрастия к чтению книг и общению с полуграмотными соседями?). Читают и Лермонтова, который каким-то образом ухитрился описать глубину морального падения своего Печорина, не заставляя его для демонстрации оного по утрам высовывать пенис из окна с видом на свободолюбивую Чечню. Как они без этого обходились, эти классики? Разбудить бы, поднять и выведать секрет!

Хотя, есть и другой выход из положения — не читать модных авторов. Есть хорошая литература и помимо них. А если не нравится никто — писать самому, то, что нравится тебе.